Валя подошла к мужу и обняла мужа:
— Васенька, у нас скоро девочка будет! Хочу дочку из детдома взять, уже документы оформлять начала.
— Чужой — он чужой и есть. Откуда ты знаешь, какая там наследственность?
Валя знала: как она скажет, так и будет. Тем более Василий сам давно мечтал о ребенке. Через полгода в доме Коршуновых появилась маленькая Галочка. Теперь им было ради кого жить. Василий вкалывал на стройке. Валентина же, наоборот ушла с работы, чтобы побольше быть с дочкой. А уж как она баловала дочурку! Даже Василий иногда останавливал свою жену:
— Да ты ей платьев и игрушек на сто лет вперед купила! Избалуешь девку! Намаемся!
Валя отмахивалась. Смотрела на дочку, и сердце сжималось от сумасшедшей нежности — аж слезы выступали на глазах. Годы пролетели незаметно. Из робкой малышки Галочка превратилась в бойкого подростка. Только не дожил Василий до этой радости. Кран упал на стройке, а он под стрелой стоял. Галочка после смерти отца присмирела и по ночам всхлипывала: «Папочка, папа…» А после школы как отрезала:
— В институт поступать не буду! В пекарню устроюсь. Комнату сниму. Мы с Мишей уже договорились…
— Не рано ли парня себе завела! Тебе со мной плохо? И в кого ты такая?
Воспитывали Галю правильно, а вот тянет ее на танцульки да к парням. Не кровь ли чужая говорит?
…Прошлое напомнило о себе больно и неожиданно. Елена — родная мать Гали сидела в тюрьме за убийство мужа. Теперь освободилась и начала клянчить деньги у Валентины. Потом встретилась с Галей:
— Я мамка твоя родная. И ты обязана мне по гроб жизни, поняла?
— Ты не мать мне, поняла? — взорвалась Галина. — А если и мать, так ты ж меня бросила! И документы есть! — Мамаша, — иронично произнесла Галина. — А за что ты моего отца убила? А?!
— Любовника он у меня застал. Избил его так, что тот в больницу попал. Вот я в долгу и не осталась.
— Ты вот что, мамаша, запомни, — процедила Галина сквозь зубы. — Я Валентину родной матерью считаю и в обиду не дам. Будешь вымогать у нее деньги, убью! Ты же смогла отца. Значит, смогу и я.
…Прошло полгода. Родная мать Галины сосредоточилась на Валентине, которая снабжала ее деньгами. Получив сумму, пьяница оставляла ее в покое и не трогала дочку. Но однажды она предупредила:
— Теперь по пять тысяч будешь мне платить, на меньшее я не согласная.
Валентина едва не рухнула:
— Чего? Да пошла-ка ты…
Она не успела договорить, как получила сильный удар в нос. Из глаз посыпались искры, из носа потекла кровь. Скоро расплылся синяк, кровоточила щека. Пришлось идти к врачу, наложили швы. Галина все поняла. Отыскала на рынке бывшую тюремщицу. Подошла вплотную:
— Это ты мою мать изувечила?
— Это я тебе мать, а она так — приблудка! А не даст денег, еще хуже будет!
В Галине проснулся ужасный в своем гневе зверь, готовый растерзать, растоптать ненавистную пьяницу. Она с силой ударила, а потом била, повалив на землю, руками и ногами, пока та не затихла. Навсегда.
Галина сама вызвала полицию. Когда ее забирали, обернулась к приемной матери:
— Прости! Расчиталась за тебя… — Чуть помолчала и тихо выдавила — И за отца, которого не знала…
За убийству Галину Коршунову осудили на те же двенадцать лет, что когда-то ее мать. В колонию к Галине ездит Валентина. И почему-то все чаще вспоминает слова мужа про наследственность.
